«Пальцы тянутся к перу, перо к бумаге – а ни того ни другого уж нет. Штат Индиана на американском севере стал первым, где отменили обязательное обучение письму пером по бумаге. Но не штатом единым, лиха беда – открывай ворота, подтянутся и другие – штаты, республики, империи. Америка не та страна, где ждут инструкции: что не запрещено, то разрешено. Новейшее университетское исследование уже обнаружило в Теннесси школы без письма. В 2006 году во Флориде, увидев, что письмо как-то само собой исчезает из школ, разослали инструкцию, согласно которой в третьем классе должно начинаться обучение письму от руки, в четвертом – учителя должны добиться разборчивого почерка, в пятом – ученик должен писать бегло.
Поскольку письмо напрямую связано с царапанием, то есть рисованием, исчезнут и рисунки на полях. Очаровательные женские головки и лучший автопортрет Пушкина, где, «опершись чем-то о гранит, сам Александр Сергеич Пушкин с месье Онегиным стоит», а также горные вершины Лермонтова. Мои школьные тетради, разрисованные с обратной стороны хеви-метал гитаристами, названиями групп и инопланетянами, – умирающий жанр. Ave, Caesar, morituri alienes te salutant. Обычное наше письмо от руки станет для среднего человека нечитаемо, как мы почти уже не можем прочесть набранные готическим шрифтом немецкие книги XIX века и, тем более, готический курсив. А ведь так люди писали полтораста и меньше лет назад. Немец может не прочесть открытку своей прабабушки. Майн либер Августин, Херцлихе Глюквюншен, бывало, голубой в стаканах пунш горит. А теперь кто его пьет, пунш-то?
Искусство связного письма рукой отойдет в раздел каллиграфии, прекраснописания, как сейчас искусство писать уставом, полууставом и каролингским минускулом. Подпись рукой заменит электронная: индивидуальный и неповторимый набор единицы и нулей.
Что еще? Черновики. Если уж кто-то потрясся над рукописями и сохранил архивы, то в них видна литературная отделка и мыслительная работа автора. Что сперва ему пришло в голову, да на что заменил, да сколько раз менял, да дрогнула рука или нет, да не облился ли горючей слезой или, к примеру, чаем. А теперь какие черновики? Вот я сейчас, в этой фразе ошибся, поправился, слово стер, заменил, а никто и не узнает никогда, какое и на что. Ну ладно у меня, а и у Пелевина не узнают. А если обольешься за писательством чаем, так закоротит жесткий диск, что вообще ни черновиков, ни чистовиков. И останутся от великих писателей будущего одни долговые расписки. <…>
Буквы придуманы головой для руки. Точнее, для выведения линейных двухмерных знаков по плоскому фону. Поэтому наше письмо — двухмерное и черно-белое. Но если мы пишем не рукой, а опосредованно, при помощи клавиатуры, буквам необязательно быть такими, какие они есть, – простыми и однотонными. Нажатие на клавишу одинаково просто — даже если в ответ на него компьютер выдает на экране трехмерную желтую хризантему о ста лепестках. <…>
Я сам давно не пишу ручкой по бумаге, только ставлю подписи и делаю заметки на полях книг (карандашом). Но если что, я могу. А люди, в нежном возрасте избежавшие чернил, промокашки, пера, бумаги, где-то как-то когда-то в какой-то немыслимой ситуации окажутся без своего (или чужого) лэптопа, айпада, айфона или просто клавиатуры – справятся ли? Смогут ли выразить в письменном слове всю свою грусть и печаль? Или только в звуке? Пришли в голову гениальные строчки или что-то надо запомнить – батарейка села и пробки вылетели. В общем, меня беспокоит будущее словесности и информационная безопасность человечества. Возможно, напрасно».
Александр Баунов. «Миф тесен»
