Фрида Кало (Магдалена Кармен Фрида Кало-и-Кальдерон), удивительно некрасивая, но талантливая. Она не имела художественного образования, тем не менее, она работая интенсивно и интуитивно, копируя реальность, которую видела она одна, она создала 142 картины. Из них 55 – автопортреты, один из которых ― с письмом к Льву Троцкому.
Изгнанник Троцкий приехал в Мексику в 1937 году по приглашению великого художника-монументалиста Диего Риверы. Однако встречала чету Троцких в мексиканском порту Тампико только Фрида, поскольку Диего Ривера находился в больнице. Опальный Троцкий был сразу же пленен экзотической сильной и темпераментной женщиной, а Фриде, в свою очередь, льстило внимание такой выдающейся личности. Сама Фрида, в отличие от своего мужа Риверы, на тот момент еще не добилась успеха.
Но этот роман продлился от силы пару месяцев. Троцкий предпочёл сохранить хорошие отношения с женой. После этого «старичок», как пренебрежительно стала называть его Фрида, быстро ей наскучил. Она прекратила эти отношения, на прощание оставив бывшему любовнику автопортрет, который был скорее очередной шалостью, чем признанием в глубоких чувствах. Фрида подарила этот портрет Троцкому в его день рождения. Но, когда в 1939 году он переехал на другую квартиру, ставшую его последним пристанищем, то попросту забыл взять с собой картину.
Впервые портрет был представлен публике в 1938 году под названием «Между шторами» на первой персональной выставке Кало в Нью-Йорке. В 1940 году картину приобрела давняя подруга Фриды, американская писательница и политический деятель Клэр Бут Люс. Позже она подарила портрет Вашингтонскому Национальному музею женщин в искусстве, где его можно увидеть в постоянной экспозиции.
Как и на большинстве автопортретов, Фрида изобразила себя в традиционной мексиканской одежде и с вплетенными в волосы цветами. В руке она держит листок с надписью: «Льву Троцкому с глубокой любовью я посвящаю эту работу, 7 ноября 1937 года. Фрида Кало, Сан-Анхель, Мехико». На картине Фрида традийионно изобразила себя с гладко зачесанными черными волосами, тяжелой косой вокруг головы, сомкнутыми широкими бровями, вульгарным макияжем. Без единого намека на женственность и красоту. Она, кажется, вот-вот скроется за обрамляющими ее фигуру шторами, похожими на театральный занавес, который готов закрыться после окончания представления.
Горячий мексиканец Ривера к семейным ценностям относился более чем равнодушно – с удовольствием открыто изменял жене, менял любовниц как перчатки. Однако в отношении Фриды был весьма строг. Если не сказать больше… Поэтому все любовные истории Фриды Коло окутаны тайной ― доказать ни одну из них так и не удалось, остается лишь догадываться, с кем она искала утешения.
По сей день Фриде приписывают роман с Владимиром Маяковским. Правда, по заверениям историков, эта версия не жизнеспособна. Они, скорее всего, никогда не встречались, несмотря на гуляющую по интернету их совместную фотографию. Специалисты уверены – снимок поддельный. Хотя, учитывая схожесть взглядов Фриды и Маяковского, а так же страстные натуры обоих, вполне можно предположить, что встреться они – без романа не обошлось бы.
В нынешнем апреле 25 любовных писем Фриды Кало к каталонскому художнику Хосе Бартоли, стали главными лотами аукциона в Нью-Йорке. Более 100 страниц переписки Бартоли хранил до самой смерти в 1995 году, затем корреспонденция перешла в руки его семьи. Коло и Хозе Бартоли, который перебрался в Нью-Йорк, спасаясь от ужасов гражданской войны в Испании, встретились, когда она восстанавливалась после очередной операции на позвоночнике. Вскоре она вернулась в Мексику, но их тайный роман продолжился на расстоянии. Переписка длилась с августа 1946 года по ноябрь 1949 года.
Но всё творчество Коло ― это бесконечный диалог с мужем. Последние десять лет жизни Фрида вела дневник, сплошь покрывая страницы именем мужа и рисунками. Незадолго до своей смерти Фрида записала на клочке бумаги то, что не давало ей покоя много лет: «В слюне, в бумаге, в затмении, во всех строчках, во всех красках, во всех кувшинах, в моей груди, снаружи, внутри… ДИЕГО в моих устах, в моем сердце, в моем безумии, в моем сне, в промокательной бумаге, в кончике пера, в карандашах, в пейзажах, в еде, в металле, в воображении, в болезнях, в витринах, в его уловках, в его глазах, в его устах, в его лжи».
