С 1942 по 1944 год с оккупированных территорий СССР, в основном из Украины и Белоруссии, нацисты угоняли советских граждан на принудительные работы в Германию, а также в присоединенные к Третьему рейху Австрию, Францию и Чехию. В фондовом собрании Музея современной истории России хранятся письма советских граждан, адресованные родным и близким на родине.
Дорогесинький атуся, почему вы не пишите, когда сев и пахота, я ж очень хочу знать, напишите как можно скорее. Напишите, есть ли корова, есть ли еда, потому что мне здесь хорошо. Очень хочу домой, боже, боже, когда я вас увижу? Весна, работы много, а меня нет, кто ж вам поможет, кто мамусе моей поможет? Пишите как можно скорее все новости — и молитесь богу, мамуся.
Катя Мазур, 11 апреля 1943 года
Читая письмо Кати Мазур родным в Украину, отчетливо ощущаешь тоску девушки по родным, ее надежды когда-нибудь вернуться домой, беспокойство за родителей, оставшихся без поддержки и помощи. И даже ее слова «…мне здесь хорошо…» — это скорее попытка успокоить близких, которые тоже очень беспокоятся за нее.
Отправлять людей в Германию начали весной 1942 года, когда после провала блицкрига 1941 года там стало не хватать рабочих рук. Сами немцы угон советского населения называли вербовкой и до апреля 1942 года на работу в Германию действительно отправляли в основном добровольцев.
Оккупационные власти проводили агитацию, обещая людям счастливую жизнь, достойную оплату и приличные условия труда. Некоторые поверили этим посулам и сами пришли на пункты вербовки, спасаясь от разрухи, голода и безработицы. Но таких было немного, да и они довольно быстро поняли, что их обманули. Большую часть остарбайтеров (восточных рабочих) отправляли в Германию принудительно — силами армии и местной полиции.
Угнанные на принудительные работы имели право отправлять письма на родину, но писать их можно было только на открытках. Все послания проверяла цензура, и в них нельзя было написать ничего плохого о жизни в Германии, поэтому приходилось прибегать к иносказательной форме. Например, украинцы в своих письмах домой писали, что живут так же сытно, как в 1933 году.
По инструкции немецких властей все рабочие должны были получать такую пищу и такое жилье и подвергаться такому обращению, которые бы давали возможность эксплуатировать их при самых минимальных затратах. Уровень смертности среди угнанных в Германию советских людей был очень высок.
В фонде Музея современной истории России хранится 40 писем советских граждан. Ко многим из них прикреплены фотографии, на которых видно, что на принудительные работы были отправлены совсем молодые ребята. В некоторых письмах заметно, что часть текста была вымарана.
Прибывших в Германию остарбайтеров распределяли на работу на биржах труда, организованных прямо на разделительных пунктах. Туда съезжались потенциальные хозяева, которые выбирали себе работников. Одних отправляли на заводы или в шахты, других — батраками к сельским бауэрам, третьих — в домашнюю прислугу. Эти биржи труда были устроены как самые настоящие невольничьи рынки. Людям смотрели в зубы, щупали их мускулы, потом фотографировали с порядковым номером на одежде. И в воспоминаниях большинства работников момент этого «перехода в рабство», когда их отбирали, словно скот на ярмарке, запомнился на всю оставшуюся жизнь.
На принудительные работы с оккупированных территорий СССР было вывезено около 5 миллионов человек, из них 2,4 миллиона человек — с территории Украины. Подавляющим большинством из общего числа вывезенных на принудительные работы были подростки.
Проект «АртеФАКТ Войны»
