Поисковики нашли предполагаемого адресата, которому писал погибший под Тульским Белевом разведчик.
Это неотправленное письмо красноармейца в прошлом году нашли в документах немецкой разведки. Тульский исследователь Александр Яковлев при изучении донесений разведотдела немецкой 112-ой пехотной дивизии, воевавшей на территории региона, обнаружил трогательное послание, которое немецкая разведка буквально препарировала, в поисках полезных данных.
По архивным данным, весной 1942 года и на Кривцовском направлении ставилась цель окружить и уничтожить болховскую группировку вермахта. С марта здесь проводилась наступательная операция, многие из советских воинов пали в этих местах смертью храбрых. С 16 февраля 1942 года в этих боях участвовала и 60-я стрелковая дивизия (2-го формирования), переброшенная на Брянский фронт из резерва Ставки после доукомплектования в районе Серпухова.
Командир взвода 1283-го стрелкового полка Владимир Сахатский (1915 г.р., уроженец с. Сосново Трояновского сельсовета Житомирской области Украины) был убит 6 апреля 1942 года и похоронен в д. Коптевские Выселки Белёвского района Тульской области. Вместе с командиром погибли и похоронены еще 50 бойцов. Согласно журналу боевых действий, в тот день 1283-й стрелковый полк перешел через Оку и ожесточенно штурмовал немецкие позиции. Разведвзвод Владимира Сахатского подобрался к немецким позициям в селе Ментелово ближе всех. Это было его первое и последнее боевое задание: «Я в войне молод, практики военной у меня еще не много» — написал он за неделю до наступления.
При обыске у убитого советского командира среди прочих документов немцы обнаружили неотправленное письмо. Вскоре его перевели и тщательно изучили и разослали во все подразделения и даже в вышестоящий 53-й армейских корпус — как важное предупреждение, что в Красной армии «имеется достаточно подобных фанатиков, чтобы продолжать борьбу» . Именно таких, как командир Владимир Сахатский.
Он писал своей любимой девушке, как живёт, скучает по ней, ревнует, не нашла ли она другого:
Нюра! С декабря м-ца 1941 г. по сегодняшний день я пишу тебе 7-е письмо, а от тебя получил только одно!!!, да еще в январе м-це 1942 г. Правда, я не знаю причины твоего молчания, может быть, мои письма для тебя являются не нужными, возможно, ты нашла другого лучше меня и имеешь возможность с ним разговаривать лично, а не читать письма «откуда-то далеко, кто, мол, его знает, что он и как он». Конечно, это далеко лучше, чем ожидать друга с войны. Но я все же, как командир решил тебе в этом письме за странное и таинственное молчание объявить «выговор с предупреждением».
Если же мои письма и я тебе уже не нужны, тогда очень прошу тебя, напиши мне об этом, ведь это не так тяжело, написать пару строчек, мол: «Отвяжись, сатана, я не твоя и не мешай мне в спокойной жизни своими надоедливыми письмами». Я, конечно, тебя бранить не стану, только с горечи, с досады постараюсь уничтожить с десяток фрицев.
Ну ладно, ругать пока еще не стоит, так как мне еще ничего не известно.
Я все же хочу тебе в этом письме сообщить кое-что о себе и о своей жизни. Итак, живу я неплохо, работаю командиром взвода разведки. Сейчас немного отдыхаем и готовимся к дальнейшим боям с немецкими оккупантами.
Нюшечка! Я тебе уже писал что я был маловато ранен, но из строя совсем не выходил, и даже в санчасть не пошел. Сейчас уже все в порядке.
…Нюра, я тебе посылал в феврале деньги, но не знаю, получила ли ты их и поэтому не знаю, посылать еще или нет. Прошу, сообщи мне.
Ну, кажется, больше нечего писать, т.е. есть что, но некогда. С этим до свидания! Целую нежно, нежно!
Нюра Трегубова ― это Анна Павловна Трегубова, уроженка села Резоватовка Починковского района Нижегородской области. Девушка была призвана в Советскую армию в марте 1945 года. Была направлена Автозаводским РВК на фронт в качестве шофера-стажера.
Она так и не получила седьмое по счету письмо от своего друга Владимира. Неизвестно, получила ли она деньги, которые он отправлял ей. Может быть, она действительно уже утратила свой интерес к тому украинцу, с которым однажды познакомилась в Горьком — ведь затем он ушел на фронт в составе 60-й стрелковой дивизии… Или все же ждала его? Доподлинно неизвестно.
По подсчетам исследователей, сейчас ей должно быть 99 лет, но, возможно, у Нюры есть живые и здравствующие родственники, которые захотят забрать фронтовое письмо, которое не успел отправить командир-разведчик.
